83
***
Православное вероучение видит в человеческой воле функцию природы. Поскольку
падшая природа человека нуждается в спасении, то и воля человека должна быть не
подавлена, не порабощена, но благодатно преображена: духовный подвиг направлен на
освобождение от всякой необходимости, которая правит в падшем мире природы.
Свобода осуществляется на путях преодоления и отказа от собственной воли (своеволия)
и творческого претворения ее в волю спасительную, соответствующую замыслу Божиему
о человеке.
При этом всякое автоматическое подчинение Божественному действию и
«застывание» в нем приводило бы к упразднению человеческой свободы и превращало бы
Живого Бога в моральную доктрину, а Его Благую Весть – в мертвую «букву». Однако
Евангелие ставит этику друзей Христовых (ср.: Ин. 15, 14) выше логики рабов и
наемников. Этика эта есть любовь, вера и свобода чад Божиих: Если заповеди Мои
соблюдете, пребудете в любви Моей (Ин. 15, 10).
В этом смысле христианская жизнь есть подражание жизни Святой Троицы,
уподобление природе Божией, приобщение Божественной свободе. Пределом ее является
совершенство: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48).
Жизнь эта есть радость. Недаром это слово столь часто встречается в Благой Вести29.
Евангельская «радость» – это плод духа (Гал. 5, 22), свидетельство наступившего Царства
Небесного, новой жизни, той свободы, о которой возвестил человеку Христос. Сам Он для
верующих и любящих Его есть радование (молитва ко Причащению преподобного
Симеона Нового Богослова) и неизреченное веселие (первая благодарственная молитва по
Святом Причащении).
Известное монашеское присловье: «Бог и душа – вот и весь монах» становится
актуальным для любого христианина. Это в конечном счете и есть формула свободы.
Часть II. Православие и творчество
Предисловие
Искусство писателя замечательное, но какое унижение искусства!»– сказал об одном
позднем сочинении вольнодумца Толстого его современник-христианин. Прошло
немногим более ста лет – и как страшно изменился облик культуры, изменилось
состояние душ и сердец! Где ныне «замечательное искусство», которым блистали и те, кто
«унижал искусство»? Где великая русская литература, великая русская музыка, великая
русская живопись?..
Не будем впадать в идеализацию. И в XIX веке было и унижение искусства, и
унижение человека в искусстве, и общественный обман через искусство. Широко
разлитый культ литературы был одним из главных средств культивирования упадочного
интеллигентского утопизма. И все же разница между веком уходящим и веком минувшим
огромна.
Очень долго мы недостаточно отчетливо видели эту разницу. Официальное
искусство победившего утопизма было совершенно немощно в своих новшествах и
полностью ориентировано на классику в своих достижениях. Все ждали, когда заговорит в
полный голос искусство неофициальное, потаенное, гонимое. И вот, по мере падения
цензурных оков, перед нами стали все более и более явственно вырисовываться
29 Слово «радость» употребляется в Новом Завете 65 раз: войди в радость господина
твоего (Мф. 25, 21), возвещаю вам великую радость (Лк. 2, 10), сия-то радость Моя
исполнилась (Ин. 3, 29), да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет
совершенна (Ин. 15, 11), печаль ваша в радость будет (Ин. 16, 20), радости вашей
никто не отнимет у вас (Ин. 16, 22) и др.
84 ..далее