образ Создателя, и удивительно достоинство этого новосозданного образа... Человек есть
художественное произведение, премудро и любовно обработанное Творцом».
Богоподобие он усматривает в его способности творить, «строить дома, корабли, ложа,
столы и, забавляясь творением, руками подражать Создателю»ccxciii.
Сходные мысли высказывает и святитель Фотий, патриарх Константинопольский:
«Человеческое тело, как и душа, суть художественные изделия Его человеколюбивого и
благодетельного Промышления», богоподобие же его заключается в способности
воспроизводить и творить, то есть в творческой способности человека. «Можно найти в
человеке и другие подражания Божественному Первообразу, а именно: и человек, по
подражанию сотворившего его Бога, созидает дом и стены, города и гавани, небесные
изображения и картины солнца, луны, звезд, людей и животных. И хотя разница в
созидании и неизреченна, но тем не менее созидающий человек в какой-то мере
подражает своему Творцу, как и изображение своему Первообразу»ccxciv.
Преподобный Анастасий Синаит особо отмечает отличие человека перед всей
тварью, состоящее в том, что Бог «создал его Своими руками». Один из смыслов
выражения «по подобию» он видит опять-таки в творческой способности человека:
«Человек – творец, демиург, по образу Бога, Творца и Демиурга. Человек порождает
человека… он строит дома, города, сажает деревья, производит искусства, слова,
науки»ccxcv.
Немезий, епископ Емесский, также отмечает тот особый дар, который дан
Создателем человеку: «дар, приближающий его к Творцу», дар творчества. «“Только
человеку принадлежит познание искусств, наук и их приложения. Потому только человек
и называется животным разумным, смертным и способным к науке”. Животным, т. к. он
существо одушевленное, чувственное и этим, собственно, и определяется животное;
разумным, чтобы его отличать от неразумных, бессловесных; смертным, чтобы его
отличать от других разумных, но бессмертных существ; способным к науке, т. к. через
изучение мы познаем искусства и науки. “Поистине мы имеем природное расположение к
познанию и науке, но только трудом мы их приобретаем”»ccxcvi.
Примечательно, что здесь он воцерковляет мысль языческих философов Секста
Эмпирика и Аристотеля: человек есть «животное словесное, смертное, способное к
99
познанию и науке». По сути, в его христианской антропологии содержится оправдание и
творчества и культуры: «Человек – существо, которое Бог признал достойным такого
промышления, ради которого даже Бог сделался человеком, который бежит от смерти и
тянется к бессмертию, который создан по образу и подобию Божию, чтобы царствовать на
небе, который живет со Христом, который есть чадо Божие, которому принадлежит
всякое начало и власть. Можно ли перечислить все его превосходства? Он пересекает
море, он проникает в небо своею мыслью, он постигает движение, расстояния и величия
небесных светил, он наслаждается всеми благами земли и морей, он покоряет диких
животных и морских чудовищ, он распространяет всякую науку, всякое искусство и
ремесло. При помощи письмен он общается с кем ему угодно, несмотря на расстояние, и
тело ему не мешает, он предсказывает будущее. Над всем он начальствует, всем
управляет, всем наслаждается; он общается с Богом и ангелами, он повелевает всей твари,
подчиняет демонов, исследует природу вещей, мыслит о Боге, становится обителью и
храмом Бога, и во все это он входит через добродетели и благочестие. Зная, таким
образом, наше благородство и небесное происхождение, не посрамим нашей
природы»ccxcvii.
Чрезвычайно глубокой является и мысль епископа Василия Селевкийского, который
усмотрел одно из наиболее ярких свидетельств творческого дара в человеке – его
словотворчество, языкотворчество. Он останавливает внимание на том эпизоде Книги ..далее