Это и есть революционная программа новой культуры. Такая элитарная ее
формулировка лишь эстетизирует вульгарный смысл всяких революций, но вовсе не
упраздняет его. Оппозиционным здесь признается мировоззрение, называемое
реакционным: оно исходит из признания единой Истины, которая через Откровение
возвещена человечеству и в свете которой «все новое» (се, творю все новое [Откр. 21, 5])
обращено к той же самой Истине. Но это и значит для постмодернистской мысли, что
«текст замкнулся», «нет места развитию знания», сказать «ничего нового уже нельзя»:
вечное движение маятника Фуко.
Такое мировоззрение интерпретируется в постмодернизме как сознание
традиционалистское и причисляется по этому признаку к фашизмуccclx. Признаком
фашизма в этой модели является и «неприятие модернизма»ccclxi. Таким набором
словесных подмен и знаков в общественное мнение внедряется идеологема
тождественности любой «традиционной» религии и фашизма.
Однако фашизм в этих новых знаковых раскладах есть вовсе не тот, который реально
означает идею сверхчеловека («белокурая бестия») и национальной исключительности и
ассоциируется с военной агрессией, оккупационными режимами и концлагерями: здесь
слово лишено своей сущности и более не обозначает собой никакой реальности. Оно –
симулякр, чучело, пугало, которым новые идеологи стращают народы. Весьма вероятно,
что новые гонения на Церковь начнутся именно под лозунгами борьбы с фашизмом...
Более сомнителен и второй признак фашизма – «неприятие модернизма». Как раз
наоборот – именно модернизм (футуризм, конструктивизм) оказался созвучным и
фашизму, и большевизму. Самый яркий пример такой связи являет судьба основателя и
главы итальянского футуризма Ф. Маринетти, который всю жизнь был фашистом и еще в
1909 году в «Манифесте футуризма» сформулировал идеи, полностью поддержанные
идеологией национал-социализма.
Да и среди отечественных футуристов-лефовцев были не только партийцы, но и
работники ЧК. ЛЕФ был самым радикальным течением русского модернизма, более чем
созвучным духу большевизма (общеизвестное «Сбросим Пушкина с корабля
современности!» и «Не торгуйте Лениным,– как писал журнал “ЛЕФ” сразу после смерти
132
вождя, ратуя за неприкосновенность его образа,– не печатайте его портретов на плакатах,
на клеенках, на тарелках, на кружевах, на портсигарах»)ccclxii.
Утверждение Эко еще и потому лишено смысла, что современные фашиствующие
группировки, в частности Национал-большевистская партия Э. Лимонова, опираются на
поддержку рок-богемы и пополняют свои ряды за счет рок-музыкантов, а также
модернистских и постмодернистских художников и писателей: сам «Эдичка», покойный
лидер «Поп-механики» С. Курехин, «Егор» Летов (рок-группа «Че данс»), Сергей Бугаев –
«Африка», прозаик Алексей Цветков, идеолог воинствующего гомосексуализма
журналист Ярослав Могутин и т. д.
Новое мифотворчество
Проблема трансляции новых идеологем разрешается в новом мифотворчестве.
Превратить рукотворное историко-культурное явление в нерукотворное явление природы
и значит мифологизировать его. Этому сопутствует задача внедрить идею в сознание
таким образом, чтобы оно само не могло догадаться о том, что идея эта была привнесена
извне и является продуктом сторонней человеческой деятельности, то есть создать
иллюзию, что она была его достоянием a priori в качестве неизменной сущности, как
утверждает Р. Бартccclxiii. Именно поэтому все рукотворное – вещи, предметы, идеи –
должны выпасть из истории и напрочь забыть и о ней, и о своем Авторе, ибо задачи
мифотворчества сводятся к тому, чтобы придать исторически обусловленным идеям и
фактам статус природных и возвести их в ранг премирных. Это требует проведения неких ..далее