него, так как он стал врагом Богу, по причине неверия... Адам подумал, что Бог
позавидовал ему и не хотел, чтоб и он знал доброе и лукавое, и для того заповедал ему не
12
вкушать от древа познания добра и зла, чтоб и он не стал богом, подобным Богу... И
вкусил, и тотчас познал наготу свою, и вместо того чтобы соделаться богом, стал тленным
и, как тленный,– смертным»xxii.
Следствием этого стало проклятие, а затем и изгнание первого человека из рая. Этот
сюжет священной истории перекликается с другим – евангельским – сюжетом: Христос
ввел в рай разбойника. Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Тот (диавол.– О. Н.) изгнал
человека, не имевшего [другого] греха, кроме пятна непослушания, а Христос ввел в рай
разбойника, обремененного бесчисленными грехами. …Ввел прежде всех, даже прежде
апостолов... ...За одно слово, за одну веру (курсив наш.– О. Н.)… <...> ...Разбойник,– пишет
святитель,– не слышавший пророков, не видевший чудес, видя пригвожденного на кресте,
не обратил внимания на это бесчестие, не посмотрел на это бесславие, но, проникая в
самое божество, сказал: помяни меня во Царствии Твоем (ср.: Лк. 23, 42). <…> …Он
[разбойник] смотрел очами веры (курсив наш.– О. Н.) …И Бог видел сердце разбойника и
сказал: ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23, 43)»xxiii.
Блаженный Августин, а вслед за ним и некоторые святые отцы (например святитель
Паулин Ноланский), понимал «первородный грех» несколько иначе, чем на Востоке, и
утверждал, что он влечет за собой: во-первых, наследственную вину и смертность как ее
плодxxiv, во-вторых, беспорядочность и слабость человеческой души, выражающиеся в
бессилии воли, неспособной решиться на доброе, в незнании Бога и добра, в активном
стремлении ко злу. При этом блаженный Августин полагал, что «всякая неупорядоченная
душа сама в себе несла свое наказание»xxv. Вообще он видел во всяком грехе прежде всего
соперничество с Богом, тщетную попытку найти и «урвать» для себя от тех благ, которые
может дать только Сам Бог и которые сами по себе обесцениваются без Него4.
Святые отцы описывали состояние падшего человека как состояние рабское,
подневольное. Человек сделался рабом греха, невольником смерти и тления.
Преподобный Макарий Египетский пишет: «Лукавый князь облек душу грехом, все
естество ее и всю ее осквернил, все пленил в царство свое, не оставил в ней свободным от
своей власти ни одного члена ее, ни помыслов, ни ума, ни тела, но облек ее в порфиру
тьмы. <…> Лукавый всю душу… облек в злобу свою, то есть в грех... и тело соделалось
страждущим и тленным. <…> Оковами тьмы связывают [падшую] душу духи злобы,
почему не может она ни, сколько желает, любить Господа, ни, сколько желает, веровать,
ни, сколько желает (курсив наш.– О. Н.), молиться, потому что... противление… во всем
овладело нами»xxvi.
Блаженный Августин называет свободу падшего человека «извращенной и рабской»:
«Душа в своих грехах в гордой, извращенной и... рабской свободе стремится уподобиться
4 «И гордость ведь прикидывается высотой души, хотя Ты один возвышаешься над
всеми, Господи. <…> И жестокая власть хочет внушить страх – но кого следует бояться,
кроме одного Бога? <…> И нежность влюбленного ищет ответной любви – но нет ничего
нежнее Твоего милосердия, и нет любви спасительнее, чем любовь к правде Твоей... И
любознательность... усердно ищет знания, но Ты один обладаешь полнотой его. Даже
невежество и глупость прикрываются именами простоты и невинности – но ведь ничего
нельзя найти проще Тебя. <…> Лень представляется желанием покоя – но только у
Господа верный покой. Роскошь хочет называться удовлетворенностью и достатком. Ты –
полнота и неиссякающее изобилие сладости, не знающей ущерба. Расточительность
принимает вид щедрости – но ведь все блага в избытке раздаешь Ты. Скупость хочет
владеть многим, Ты владеешь всем. Зависть ведет тяжбу за превосходство – что
превосходит Тебя? <…> Люди убиваются в печали, потеряв то, чем наслаждалась их ..далее